В ушах звучала тихая незатейливая мелодия, напоминающая журчание ручья, шелест листьев и дыхание ветра: то и дело повторяющийся музыкальный узор с налётом грусти и печали. Временами музыка то утихала, становясь еле слышной, то громкость её возрастала так, что кроме неё уже ничто другое не воспринималось. Можно было различить резкие щипки струнного инструмента с последующими мягкими и продолжительными замираниями извлекаемых из него звуков. В такт этому ведущему инструменту, вторили басы и ударные с литаврами, не перебивая лейтмотива, а органически в него вплетаясь и подчёркивая.
Он не заметил, когда и от чего проснулся. То ли от этой музыки, то ли от какого-то приснившегося сна, то ли от остатков дневных мыслей, засевших в голове и выплывших в сознании посреди ночи. Было около половины третьего, и он подумал, что, наверное, сейчас перевернётся на другой бок, замрёт в одной позе и опять уснёт. Но прислушавшись к себе, ему показалось, что сердце стучит как-то интенсивнее, чем это полагалось для засыпания. И ещё эта музыка, звучащая только для него и только в нём, манящая и приглашающая в путешествие по времени и событиям, канувшим в лета.
Посопротивлявшись какое-то время этому не до конца осмысленному зову, понимая, что просто так это не кончится, он почувствовал, что сон ещё дальше отодвинулся от него, и тогда он решил всё-таки сдаться, и начал не спеша погружаться в воспоминания, казавшиеся уже давным-давно забытыми.
Комнату озарило всполохами света и заполнило отчётливо звучащими в ночной тишине ритмичными ударами, похожими на биение сердца и на приближающиеся шаги одновременно. Что это? Они уже здесь? Эти ожившие в воображении монстры из прошлого? Но вспышки так же внезапно прекратились, как и начались. Удары стихли. “Машина”, - с облегчением догадался он. Кто-то проехал среди ночи по спящему кварталу на машине с открытыми окнами, из которых доносились эти ритмичные удары, заглушающие собой остальные тона неразборчивой музыки...
Он вновь погрузился в свои дрёмы...
Рыцарь, закованный в металлические, надетые поверх хорошо выделанной кожи доспехи, медленно подходил к поверженному чудовищу. У воина, всё ещё не остывшего от поединка, громко и учащённо стучало сердце, гулко отдаваясь под сводами плохо освещённой, гигантских размеров пещеры. Горячее дыхание облачком вырывалось из ноздрей и рта и конденсировалось на металле. Он приблизился вплотную. Громадное чудовище, лежащее на спине, медленно остывало, но было всё ещё горячим. Его тело несло на себе свеженанесённые, излучающие красный свет, глубоко зияющие раны. На безобразной, покрытой крупными шишкообразными наростами голове с клыкастой пастью, между большими закрученными рогами, светился рубиновым светом, величиной с хороший кулак, магический кристалл. Воин вложил меч в ножны, прикреплённые на спине, вытащил из ножен сбоку длинный широкий кинжал и наклонился, чтобы выковырнуть этот драгоценный камень изо лба дьявола...
Светало. Он представил себя лежащим прямо на траве, в утренней свежести, у ручья. Журчанье прозрачной и прохладной воды, а также громкий щебет уже проснувшихся птиц смешивались с бесконечной мелодией. Но все эти видения и звуки, за исключением птичьего гомона, имевшего место в реальности, существовали лишь в его голове.
- Пора вставать, - подумал он.
- Во второй половине дня после работы можно будет немного вздремнуть в сауне.
Ганновер, пятница, 15.06.2012
Комментариев нет:
Отправить комментарий