Post Skriptum

...

P. S.

…

1. Меня разбудило лёгкое покачивание: я лежал на левом боку, и Таня слегка качала меня за правое плечо, поднятое вверх.
- Что? - спросил я почти шёпотом, - я храпел?
- Да, немного, - так же тихо ответила она и тут же спросила, - тебе что-нибудь снилось?
Я показал на сведённые почти в кулак пальцы на полусогнутой правой руке, - видишь?
- Что это было? - спросила она.
- Я держал в руках часть палки копчёной колбасы и ел ее. Даже во рту как-будто ещё вкус остался.
А-а! - вымолвила она.

Мы присели на своём лежбище и опустили ноги на пол.
- Я сейчас, - сказала Таня, тихо встала и прошла из комнаты в коридор.
…

2. Ночь. В квартире темно. Почти ничего не видно. Танин силуэт. Она в коридоре. Чтобы разглядеть то место, где она находится, она зажигает очень слабый свет. То ли фонарик, то ли спичку, прикрытую ладонью. Даже в тёмной квартире этот свет еле видно. Но он бросает отблески.
И я говорю:
- Тань, ведь ты же знаешь.
- Да-да! Конечно, - отвечает она, и слабый свет меркнет.
- Я просто не хотела оступиться.
- Понимаю, но мы должны быть осторожными.

3. Обождав, когда она вернётся в комнату, я встаю с лежбища, и мы вместе подходим к окну. Квартира расположена в верхней части высокого дома, и обзор из её окон довольно хороший.

4. Ночь не совсем черна. Скорее тёмно-серая, слабо подсвеченная редкими звёздами и луной, которые проглядывают сквозь облака и серебрят их.

5. Перед домом небольшая площадь, скрытая в темноте. Видны только почти чёрные, местами полуобвалившиеся здания с ещё более тёмными глазницами оконных и дверных проёмов или с более светлыми, отражающими свет звёзд и луны, сохранившими застекление окнами. Тишина, прерываемая ночными шорохами: от невидимых птиц, животных и ветра.

6. Вдали, на окраине города, - светлое пятно. Примерно с квартал величиной.
- Посмотри, говорю я, может подадимся туда?
- Не примут, отвечает Таня, у них своё общество. Они в нас не нуждаются.

Весь разговор происходит достаточно тихо. Мы не должны шуметь. Желательно, чтобы нас никто не слышал. Ни нашу речь, ни звуки, которые мы иногда производим, перемещаясь по квартире. Мы снова замолчали. Осматриваем территорию и прислушиваемся к звукам. Ветер усиливается.

7. - Кажется, в Сан-Франциско будет буря, - произношу я.
Почему я произнёс это название? Немного людей можно найти при редких с ними встречах, кто ещё знает, что так когда-то называлось это место. С таким же успехом можно было произнести другое название. Повсюду одинаково: полуразвалившиеся здания, одичавшие животные, большинство из которых не дружат с жалким остатком человечества, влачащим не менее жалкое существование. Но названия всё-таки помогают как-то ориентироваться и понимать друг друга в беседах.

8. Появляются новые названия, связанные уже с настоящим временем, а не с прошлым. С прошлым связывает всё меньше и меньше.

9. Склады с припасами еды, одежды и нужных предметов можно найти всё реже и реже. Запасы на складах кончаются, и то, что искатели ещё умудряются найти, прячется по новым схронам, которые не так просто найти постороннему и которые после кончины последнего, их знавшего, становятся почти навсегда потерянными для других.

10.  Люди приспосабливаются сами производить вещи, одежду и пищу. Возникают замкнутые коммуны, но остаются и одиночки или маленькие группки. Никто чужакам не доверяет. При редких встречах, если обе стороны не чувствуют опасности друг от друга, завязываются переговоры. Сначала на почтительном расстоянии, затем начинается сближение. Иногда заканчивается всё обменом товаров и обе стороны расходятся, а иногда создают новую группу или уже даже коммуну. Большой группой легче справляться с жизнью. Но и удержать большую группу вместе тоже трудно. Как правило, всегда существует конфликт интересов, и если отсутствует стремление участников к компромиссам, то группа или коммуна распадаются...

11. Ветер крепчал. Его порывы уже слегка сотрясали здание.
- Пойдём на другую сторону, сказал я, - ветер оттуда дует.
Мы перешли из одной комнаты в другую и оттуда свернули на бывшую кухню, где была дверь на террасу.

12. Именно на террасу, а не на балкон и не на веранду, хоть это и было почти на верхнем этаже. Она была размером примерно 8х20 метров. Перила местами сохранились, а местами были сломаны, и их остатки как бы висели в воздухе, покачиваясь при порывах ветра на внешней, восточной стороне дома. Я открыл дверь и вышел наружу, сказав Тане придержать за мной дверь. Сразу же на меня обрушились порывы ветра, едва не срывающие одежду. Я осмотрелся и ничего необычного не заметил. Пол террасы был усыпан обломками бетона с торчащей из него арматурой. Но возникло чувство, что я там не один. И точно. Метрах в пяти прыгала тень мелкой, но мерзкой твари: помеси собаки с шакалом. Пока она одна - это не страшно, ну а если ещё кто притаился в темноте? Раздумывать на тему, откуда она взялась и что тут делает, времени не было. Только промелькнула мысль: может, её зашвырнуло порывом ветра из соседнего подъезда или…

Да мало ли какие неожиданности могут за этим крыться. Я дал знак, и Таня приоткрыла дверь, чтобы я мог войти. Дверь сразу же захлопнули. Но ветер дул с такой силой, что дверь отходила снизу на пару сантиметров от косяка.
- Постой здесь, - сказал я Тане, - пойду принесу гирю, чтобы подпереть дверь.
...

Ганновер, четверг, 16.10.2014